ПРОФИЛЬНАЯ РЕНТА ФИНАНСИРУЕТ РАЗВИТИЕ СВОЕГО ПРОФИЛЯ.
1.
Закон об интеллектуальной ренте призван упорядочить финансирование разных отраслей.
Вопрос финансирования отраслей сегодня снова обостряется. Ведь есть доходные отрасли, а есть убыточные, и доходные отрасли очень недовольны тем, что у них доходы забирают и отдают другим отраслям, которые, получается, убыточны. Так возникает межотраслевой конфликтный вопрос: а зачем нам убыточные отрасли?
Межотраслевой конфликт – дело не новое. Каждый считает своё направление верным и правильным, а значит ценным. Металлург – своё, ученый — своё, золотопромышленник – своё.
Но на данный момент металлург богаче учёного. И металлург с золотопромышленником говорят: зачем финансировать учёного, он только хлеб дармовой ест!
С точки зрения текущей доходности расклад очевиден: золото доходнее науки. Современная наука фактически не зарабатывает. То же самое можно сказать о культуре, об образовании и других интеллектуалоёмких отраслях. Получается, их тоже нужно закрыть? Действительно, зачем нам недоходные, по сути, умирающие отрасли?
2.
Ситуация изменится, если мы подним6ем вопрос об интеллектуальной ренте. И тогда раскроется другая картина: количество интеллекта, вложенного в каждую отрасль, огромно. И без этого вложения интеллекта никакая доходная отрасль не работала бы.
Причем важно понимать, что получение Отраслевого Знания может длиться сотнями лет. К примеру, металлургия развивалась на Урале со времён Аркаима. Причём получение бронзы – первого металлического сплава – длилось сотни лет через миллионы попыток получить нужный состав соотношения олова и меди. Бронзовый век – это сотни лет, а значит первые металлурги больше думали, делали опыты, чем плавили. И без этого опыта получение металлов было невозможно и сегодня.
Так вот наработанный опыт и знания веков и составляют интеллектуальную ренту ученых, переданных сегодняшним металлургам. Так почему ученым не поставить вопрос о выделении этой ренты для финансирования Науки же? В этом случае учёные не идут с протянутой рукой, а просто берут своё.
Таким образом образуется отраслевой источник отраслевого финансирования.
Отраслевое самофинансирование выводит нас на справедливое положение о том, что отрасль должна быть доходной и сама себя финансировать. Это значит, что ученые не должны становиться рантье, а должны продолжать производить знания для металлургов. Для этого следует выработать динамическую систему индексирования поступления ренты. Как ренту сразу по всем направлениям металлурги не выплатят, рента не должна быть вечной и высокой – рента должна иметь негативный (снижающий) индекс.
В этом случае рента не расслабит отрасль, а заставит науку работать.
3.
На первый взгляд вопрос об интеллектуальной ренте «ссорит» отрасли. Никому не хочется отдавать деньги, которые раньше присваивались. Но на самом деле – интеллектуальная рента делает прочным межотраслевой союз: наука питает сама себя, взяв на себя и финансовые риски!
Не надо забывать о политической важности этого союза. Многие противоречия сегодня в стране носят не классовый, а отраслевой характер: отрасль просто не финансируется, поэтому возникают протесты. Как только отрасль возьмет финансирование в свои руки, так придет и ответственность: за низкий уровень доходности придется спрашивать с себя, а не с «олигархов».
Закон об интеллектуальной ренте призван сбалансировать отраслевые отношения: 1. Сбалансировать уровень доходности на основе интеллектуальной ренты и 2. Ввести так называемые дотационные отрасли в режим самоокупаемости, самообеспечения.
Последняя позиция удовлетворит богатые отрасли, потому что заставит «убыточны» самих зарабатывать себе на жизнь – финансировать самих себя.
В конечном итоге это станет залогом межотраслевого союза.
